СЪЕДЕН ПО СОБСТВЕННОМУ ЖЕЛАНИЮ

Идея принадлежала Ватсону, была одобрена Холмсом и при консультации Мортимера слита в Лору Лайонс. На которую вся эта длинная цепочка возлагала основные надежды.
- Изъел ты себя, Джек, - заворковала миссис, что ей не слишком нравилось, Лайонс, когда энтомолог в очередной раз попытался завести разговор о письме про десять часов вечера. - Чужое наследство, чужое наследство... Надо, в конце концов, управлять своими чувствами. Захотел - влюбился, захотел - без наследства обошёлся...
- Вот так - захотел и обошёлся?! - недоверчиво уточнил обожатель бабочек. - Силой мысли?
- Силой воли, - наставительно поправила Лора. - Это называется аутотренинг. Хочешь попробовать? Или слабо?
- И попробую! - решился Стэплтон. - Интересно, как это ты меня от наследства отучишь?
- Во-первых, - объявила Лора, стаскивая с полки целую охапку книг, - твоя жизнь должна быть интересной.
- Опять, что ли, в Коста-Рику сбежать?
- Нет, я имела в виду - надо доказать, что тебе и без наследства повезло. У тебя ведь есть научная работа, большая библиотека и очень интересные соседи...
- В том числе бедный дядюшка Чарли.
- Выкинь дядюшку из головы, - распорядилась миссис Лайонс. - Кроме того, тебе нужно хобби. Во-первых, ручной труд - вышивание, выжигание, выпиливание...
- Похоже, - пробормотал Стэплтон, на секунду представив себя с пяльцами в руках, - художник Лайонс был умнее меня...
- Был! Не перебивай. Второе - коллекционирование.
- Так я уже бабочек собираю! - запротестовал Джек.
- Никаких бабочек! - пресекла его Лора. - Бабочки будут напоминать тебе о трясине, а трясина - о наследстве. Собирай лучше открытки.
- Не греет, - зевнул Джек.
- И самое главное, - пропела миссис Лайонс, - надо тебя привлечь к какому-нибудь альтруистическому делу...
- Давай я тебя с мужем разведу! - обрадовался Стэплтон.
- Нет, не годится, - возразила Лора. - Это тоже напоминает о наследстве... Придумала! Давай каждую субботу ходить на то место, где собака Баскервилей съела Хьюго, и выпалывать там сорняки!
- Кто бы нас послушал, - со вздохом прокомментировал Стэплтон, - мы заразились от сэра Генри белой горячкой.
- Нет, - торжественно провозгласила Лора, - мы вступаем в интереснейшую полосу нашей жизни!

***
Домой Стэплтон вернулся нагруженный книгами. Сил на то, чтобы почитать их, уже не оставалось.
Поэтому на следующее утро, сварив себе кофе, натуралист опять забрался под одеяло и погрузился в их изучение. Но то ли книги плохо сочетаются с кофе, то ли голова спросонок ничего сложнее кофе не варит - только между третьей и четвёртой страницей Джек начал неудержимо зевать.
"Так дело не пойдёт, - сказал он себе. - Перейдём... как там говорила Лора? - к практической части. Давай разбираться, что в моей жизни хорошего без наследства. Ну и что у меня без наследства остаётся? Одни болота. А что, - начал рассуждать энтомолог, не глядя зашвырнув книгу под кровать, - чем не преимущество? Я знаток торфяных болот. Разве неправда? Да я вообще хозяин болот! - раззадорился он. - Мне все тропинки знакомы. Хожу где хочу, хоть с закрытыми глазами. Да я... я вообще Иван Сусанин!"
Тут до Стэплтона с опозданием дошло, что сравнение попалось не очень-то удачное, ибо кончил Сусанин плохо (какой интерес быть памятником? Да и оперой не лучше).
"Мда, что-то я переборщил, - он поскрёб в затылке. - Так, что у нас ещё есть? Бэрил. Ну и какие от Бэрил преимущества? - тут Джек некстати вспомнил про сэра Генри. - Только рожки. Рожки-рожки... как у козерожки".
Козерожка энтузиазма не внушала.
- Галиматья, - резюмировал мистер Джек, нашаривая под кроватью тапки. - Если честно, пропаду я без наследства. То есть уже пропадаю.
Пропадать без наследства в четырёх стенах было скучно, и Стэплтон выполз погулять на болота.
Как на грех, день выдался совершенно неподходящим для того, чтобы увидеть преимущества жизни без баскервильского миллиона. В первую очередь мешал туман.
"Ну и Девоншир, - невесело думал Стэплтон, шагая по тропинке вдоль Гримпенской трясины. - Глазу не за что зацепиться. Ни сучка, ни задоринки, ни бугорка, ни впадинки... - тут он споткнулся и едва не угодил в глубокую лужу. - За что же так, за что умных английские законы обижают?"
Как раз в этот момент мимо проскакал верхом сэр Генри.
"Ну, а что хорошего в этом, с позволения сказать, родственничке? - машинально спросил себя порядком обрызганный натуралист. - Не считая того, что по нему легенда плачет?"
И тут в голове находчивого любителя бабочек родился поистине гениальный план...
"Не всё же Лоре на мне отыгрываться", - сказал он себе и окликнул родственника:
- Эй, сэр Генри! Куда так скачете? От собаки, небось, удираем?
- Не к ночи будь помянута, - проворчал сэр, - особенно без виски. Вы у миссис Мортимер часом не спрашивали - вдруг есть легенда, как от неё избавиться?
- Избавиться - навряд ли, - мысленно потирая руки, ответствовал Джек, - а вот понравиться ей вам вполне под силу.
- Да ну?! - сэр Генри заглотил наживку с крючком и без закуси. - Это как это?
- Это целая наука, - припоминая Лорины разглагольствования, неспешно начал объяснять Стэплтон, - аутотренинг называется. Значит, вы должны стать аппетитнее... э-э, я хотел сказать - понравиться собаке Баскервилей. Для этого нужно: а) заняться собой. На Боськин вкус... шубу больше не носите, от неё изжога бывает. Усы выщипните.
- Чтобы было, как на портрете Хьюго? - уточнил Баскервиль.
- А... возможно. Теперь: б) завязывайте-ка с виски и переходите на овсянку.
- Это ещё почему?
- А Боське не очень нравятся горячие канадские мужчины. Тем более пьющие.
Генри разевал рот, как кукушонок в гнезде.
Стэплтон был на седьмом небе от осознания своей невероятной находчивости.

***
В субботнее утро Джек решил дать себе поблажку и понежиться в постели допоздна (с учётом того, что вечером в пятницу они с Мортимером засиделись над интересным черепом и не менее интересной бутылкой коньяка), но состояться этому плану было не дано. Часов в десять утра кто-то принялся настойчиво барабанить зонтиком в оконное стекло.
- Чего... - Джек, которому снилось, как он прячется от Холмса в большом сундуке, сунул голову под подушку. Но звук никуда не делся. После третьей очереди энтомолог сполз с кровати и, протирая глаза, подошёл к окну.
Внизу стояла Лора с тяжеленной корзинкой сельхозинвентаря.
- Джек! - окликнула она. - Ты там встал? Уже десять часов!
- Ну и что, что десять?
- Мы же договаривались!
- Ах, ну да... - Стэплтон почесал в затылке и поспешно присел, чтобы Лора не увидела его пижаму. - Я уже встал, и кофе попил, собираюсь и бегу.
- А ты спорт любишь? - спросила по дороге Лора.
- Предлагаешь пробежаться? - отозвался Стэплтон, зевая в весь рот. - Я и так за бабочками целый день бегаю - меня с болот веником выгоняли! Или поплавать в луже?
- Ну что ты всё - лужа, лужа! Надо радоваться, что они у нас есть. Вот ты ходишь, ловишь бабочек, видишь эти самые лужи, а потом всё, придёт Холмс - и их не будет, понимаешь?
- Опять говорильня, - буркнул любитель болот.
До лощины имени Хьюго, посреди которой торчали два гранитных столба, добрались без разговоров.
- По-моему, - Стэплтон огляделся, - Хьюго слопали вот тут, - и ткнул пальцем в то место, где растительности было поменьше.
- А по-моему, - подловила его Лора, - ты всегда говорил, что его слопали вот тут, - и показала туда, где поднимались целые заросли камышей.
- Ну зачем их выпалывать? - Стэплтон даже огорчился.
"Ой, неужели действует? - подумала Лора. - Он думает о чём-то, кроме наследства! Котёночек мой бедный..."
- Ты тоже заметил, какое чудесное состояние болот? - обрадованно начала она ему впаривать. - Ни море, ни суша, размытые полутона... Тебе ведь нравится, как лягушки квакают? И посмотри, какая прелесть! - тут Лора набрала полную горсть бурой камышовой пыльцы и фукнула в лицо Стэплтону.
- Ах, ты так? - Джек подбежал и выстрелил камышом в Лору. - Ну, держись!
Призрак съеденного Хьюго наблюдал из-за гранитного столба за задорно хохочущим потомком. Он-то прекрасно знал, что съели его не в камышах и не в траве, а аккурат под гранитным столбом, на курчавом вереске... но счёл за благо не портить обедню.

***
Растрачивать попусту такой заряд аутотренированности было попросту жалко. Но по пути домой Стэплтону как нельзя кстати повстречался сэр Генри. Наследник был трезв и без шубы, но, по-видимому, этим его действия на пути к совершенству в Боськиных жёлтых очах и ограничились.
- Ну, как продвигаешься? - придирчиво осведомился Стэплтон. - Вижу, что не очень. Ну-ка, пройдись!
Генри подкрутил усы и послушно продефилировал по обочине тропинки.
- Так я и знал, - укорил Джек. - Чего сутулишься, где пузо?! Ты же Баскервиль, а не каторжник невкусный!
- А я так не могу! - запротестовал сэр. - Мне трудно из-под палки!
- Да? - начал заводиться энтомолог. - А мне, думаешь, было легко с одним чемоданом из Коста-Рики удирать? У меня же не Коста-Рика была, а сплошная чунга-чанга! Грейпфруты всякие прямо под балконом росли. Море круглый год. А бабочки! Лови - не хочу! Раньше я, между прочим, на конференцию энтомологов первый был... а теперь второй за наследством, - закончил он вполголоса.
- А я вот не могу без виски! - рассердился Генри. - На меня уже Ватсон косо поглядывает: что это вы, мол, сэр Генри, йогом заделались?
- Примитив! - сердито фыркнул Стэплтон.
- Мухолов! - обрадованно заорал Генри и, успокоив тем самым свою совесть, побежал домой наливаться виски.
"Погорячился я всё-таки, - не удержался от мысли Джек, вспомнив, как однажды уже накричал на родственничка из-за Бэрил. - Такая операция провалиться может! Я спокоен. Я удивительно спокоен", - взял он себя в руки при помощи Лориной мантры и крикнул вслед сэру Генри:
- А как же быть с собакой Баскервилей?
Расчёт оказался верен. Упоминание о фамильной привидяшке живо вытеснило из головы Баскервиля даже мысли о предвкушении встречи с обожаемым канадским напитком. Старательно выпячивая пузцо, он заспешил назад.
"Работает, - тепло думал Стэплтон, глядя на двоюродного братца глазами художника, кладущего последние мазки на "Мадонну Оньисанти", - ей-богу, работает! Ох, Генри, Генри, знал бы ты, какое чудо из тебя может получиться! Прямо заспиртовал бы и на камин поставил! Жаль, не увидишь ты, чем эксперимент закончится. Жаль!"

***
Решающая часть эксперимента была запланирована на вечер пятницы. Стэплтон заранее отправил Бэрил в гости к Мортимерам, накупил продуктов и сам приготовил ужин по-костарикански - с переменным, конечно, но всё-таки успехом. Помешивая подгоревшее блюдо под названием чилли (а, Лестрейд с ним, что горелое, можно на латиноамериканскую экзотику списать), он ни с того ни сего вспомнил о Лоре и принял категорическое решение отбояриться от завтрашней вылазки в камыши, ибо после трёх часов у плиты, а уж тем более грядущих событий ему уж точно будет не до прополки родных болот.
Едва Джек закончил в виде отдыха варить кофе, как в дверь постучался Генри. К приятному удивлению энтомолога, сэр за прошедшую неделю не терял времени. Он ухитрился-таки, наверняка не без помощи миссис Бэрримор, выщипать усы, а брюшко старательно подпирало изнутри канадский пиджак.
- Вот что значит рациональная психотерапия! - сказал Стэплтон и позвал гостя за стол.
Вечер летел незаметно. Генри с исключительной добросовестностью откармливался подгоревшим экзотическим чилли, запивал его кофе и разливался соловьём в адрес отсутствующей Бэрил. Стэплтон не без удовольствия оттягивал время, ожидая, когда за окошком сгустится туман.
Наконец момент настал.
- Ну что, готов попробовать? - Джек сунул под нос Генри последнюю чашку кофе и вышел из дома, мурлыча себе под нос: "Сегодня твой день, сегодня только твой день..." Это изрядно походило на Лорины мантры, но звучало симпатичней.
В сарае ждала Боська. Она призывно тявкнула навстречу из-за двери и подтолкнула носом жестянку с фосфором. Пристроившись рядом с ней, Стэплтон принялся за работу.
- Так, покрасил я тебя, - довольно прокомментировал он минут через пять, - фигурка, лапки... Так, что мы забыли - глаза, а в них глубина, а в них доброта... и с утра мы не позавтраканные, - закончил он, потрепав мастифку по ушам. Собака высунула фосфоресцирующий нос в приоткрытую дверь и с аппетитом принюхалась.
- Секундочку, - пропел Стэплтон. - Мы спокойны. Мы с тобой удивительно спокойны. Тем более, он сам к тебе в лапы придёт...
А ещё через пару минут, проводив раскормленного и сияющего Генри за ворота, аутотренер довольно потёр руки и спустил Боську с цепи.
Шлёпавший домой по болоту сэр Генри услышал за спиной ворчание и топот собачьих лап. Обернувшись, он увидел в тумане мерцающий собачий силуэт, который вприпрыжку нёсся за ним и крутил хвостом, рассыпая белые искры.
- Неужели начинается? - заволновался наследник. - Что мне там Джек говорил? Хорошая собачка, я, честное слово, в завязке... То есть нет. Ты такая светящаяся, честное слово, ты не ширпотреб, ты эксклюзив...

***
А на следующее утро в Меррипит-хаус вломились вооружённые до зубов Холмс и Ватсон. Трудно описать их удивление, когда они обнаружили, что Стэплтон не торчит из Гримпенской трясины, а вполне себе сидит дома, мирно потягивая кофе.
- Мистер Стэплтон! - прикрикнул было Холмс.
- Мне не нужно наследство, - нараспев промолвил натуралист, отставив пустую чашку. - Мне абсолютно не нужно никакое наследство.
- Что это значит, чёрт побери? - рявкнул Холмс, не сразу вспомнив о плане своего боевого друга.
- Аутотренинг, - невозмутимо пояснил Стэплтон и подмигнул великому сыщику. - Вторую неделю занимаюсь.
- Аутотренинг, значит? - вспылил Ватсон. - Нет, уж, мистер Стэплтон, который всё равно тоже Баскервиль - вы нам объясните, что такое с сэром Генри?!
- Мне тоже интересно, что такое с сэром Генри, - отозвался мистер Джек, глядя в потолок.
- А то, что его сегодня отправляют в Канаду в запечатанном сундуке! - сурово провозгласил Шерлок Холмс. - Потому что вчера мы еле оторвали его от вашей собаки! Вот я и спрашиваю: как вы, чёрт побери, ухитрились добиться, чтобы последний претендент на наследство Баскервилей по своей воле влез к собаке в пасть?!
- Я его туда не звал, - махнул рукой Стэплтон, - и наследства мне никакого не нужно, как я уже сказал.
- Но идея-то ваша?!
- Идея вообще-то миссис Лайонс, - не моргнув глазом, парировал энтомолог, - а как наша учёная леди на неё набрела - я лично не спрашивал...
Ватсон покраснел до рыжих усов.
- В общем, если Генри по неопытности переборщил с аутотренингом, я тут абсолютно ни при чём, - закончил Стэплтон, - я максимум шестой подползающий... А теперь извините, джентльмены, я ещё не все упражнения сделал.
"Пожалуй, будь у Холмса скрипка, он бы ей дал сейчас Ватсону в лоб", - предположил он, наблюдая из окна за уходящими сыщиками, но тут в калитку вбежала Лора.
- Джек, где тебя носит? - закричала она. - Ты смотри, что я нашла на полянке под гранитным столбом!
И выложила на подоконник перед Джеком клочок пергамента, на котором готическими буквами было написано:
"Не выпалывайте камыши в моей лощине, мне с ними гораздо больше нравится.
Хьюго".
- Не может быть! - заметила Лора. - Получается, наш с тобой аутотренинг подействовал даже на твоего предка... Фантастика! Одномоментность существования...
- Приехали, - задумчиво резюмировал Стэплтон, закуривая сигару.

Новая сказка- подарок)

СВЯЗАННЫЕ ОДНОЙ ЦЕЛЬЮ

Коста-Рика, 1911 г.

Мистер Джек Стэплтон открыл дверь асиенды своим ключом и вошёл. Его встретила полная тишина, а в пустой столовой обнаружились следы обильных и продолжительных возлияний. Теми же, кто эти следы оставил, в доме и не пахло.
Спотыкаясь о бутылки из-под мадеры и ананасные хвостики, Стэплтон дошёл до ванной и узрел там своего отпрыска по имени Хьюго. Тот, вооружившись кисточкой и акварельными красками, увлечённо разрисовывал в розовый цвет толстого щенка мастифа.
- Перестань издеваться над животным! - проворчал энтомолог. - Кто так красит! У меня в шкафу для кого целая банка фосфора?
Хью покраснел и поспешно сунул уличающую банку под умывальник.
- Зайди ко мне, - распорядился Стэплтон.
- Ага, сейчас, - торопливо кивнул Хью.
Отец и сын вошли в кабинет. Предвидя нагоняй, Хью забился в угол кожаного дивана и принялся с преувеличенным интересом разглядывать бабочек под стеклом.
- Сдаётся мне, мои слова как циклопидес, - начал Стэплтон, меряя шагами кабинет, - в одно ухо влетают, в другое вылетают. К примеру, когда я предлагал надеть на собаку бронежилет, - тут он, к удивлению Хью, открыл ящик стола и извлёк из него весьма экстравагантный корсет из розового кружева, - я совсем не ЭТО имел в виду.
- А-а, это Инес, - вспомнив, заулыбался Хью. - Ну... или Долорес.
Стэплтон иронически вздохнул.
- Я вполне допускаю, что эта твоя Долорес согласилась помочь тебе в беде. И даже оторвала от сердца вот эту вот, хм... экипировку. Просто имей в виду: однажды это найдёт мама. И тогда проблемы будут у меня.
- Ладно, попрошу её раздобыть настоящий, - сострил Хью, надеясь, что теперь пронесло.
- Погоди, - остановил его отец. - У меня к тебе серьёзный разговор... - Он отпер мини-бар, где рядом с бутылками и коробками сигар стояла большая мерцающая жестянка. - Брал фосфор?
- Не-не, - заволновался Хью (не дай бог, отец дознается, что на самом деле он стянул две сигары).
- Убью, - беззлобно пообещал Стэплтон, закуривая. - Выслушай меня как следует, Хьюго. Я сегодня был в британском консульстве. Если повезёт - если очень повезёт - тебе в ударном порядке сделают загранпаспорт. И ты поедешь в Девоншир.
- Ух ты! - Хью вскочил с дивана. - В Баскервиль-Холл?
- Подожди, - осадил его Стэплтон. - Ты туда не в игрушки играть едешь. Речь идёт об очень большом наследстве. Если всё пройдёт на ура, то ты вернёшься в Коста-Рику, установишь свою личность в нашем бесценном британском консульстве и затребуешь наследство отсюда.
- А... как же замок?
- Нет, подожди. Ты согласен? Да или нет?
- Да, конечно!
- Тогда слушай и мотай на ус, - Стэплтон отмахнулся от залетевшего в окно мотылька. - Завтра ты купишь себе нормальный английский костюм и резиновые сапоги. Потом возьмёшь мой сачок и засядешь за определитель бабочек средней полосы. Второе - завтра с утра мы с тобой идём на болото. Практиковаться.
Хью вытаращил глаза.
- Ты уж меня извини, - продолжал энтомолог, дымя сигарой, - но в девонширских болотах свои порядки. Или ты их принимаешь... или езжай в Йоркшир учить детей природоведению. Ты, верно, и на кочке никогда не танцевал? - Стэплтон вдруг завёл патефон и начал лихо выстукивать подошвами чечётку. - Инспектор палит, брызги во все стороны, а ты пляшешь... Хоп! Хоп! Вот эти твои танцы с сеньоритками в тавернах... это жалкая пародия на то, что было у меня! Любовью к наследству переболеть никогда не поздно, - неожиданно заключил он, присаживаясь к столу.
Хью следил за ним с разинутым ртом и вытаращенными глазами.
- Да-а... И это всё?
- Остался один пустяк, - Стэплтон выключил патефон. - Тебе понадобится сестра.
- Сестра? - Хью окончательно растерялся. - Где я её возьму? Мама, что ли, родит?!
- "Мама"! - передразнил отец. - Совсем семейную историю забыл! Запомни: чтобы завести сестру, тебе нужно жениться. Только смотри, не бери креолку, намучаешься с ними потом... Да уж, - задумчиво резюмировал он, стряхивая пепел с сигары, - ни одному сыщику не придёт в голову, что тот же самый план можно снова пустить в дело через двадцать лет... после того, как он прогорел!